Глеб Ретивых — один из лучших спринтеров мира последних 5 лет. На кубковых этапах россиянин регулярно заезжает в призы, в этом сезоне Ретивых совсем немного не хватило до спринтерского хрустального глобуса. Но на главных стартах у Глеба получается не все: то болезнь помешает, то падение, то ничем не обоснованное решение МОК. На ЧМ-2019 Ретивых наконец-то выиграл личную медаль, помог взять вице-чемпионство в командном спринте, после чего сказал: «Не желаю спортсменам пройти такой путь, который получился у меня».
Чемпионат мира в Оберстдорфе стал для Глеба очередным испытанием: в личном спринте он остался без финала, в командном бежал в паре с Александром Большуновым и финишировал 3-м. Болельщики россиянина раскритиковали, а после ЧМ президент ФЛГР Елена Вяльбе сказала следующее: «Если Глеб выиграет три раза на Кубке мира, то можно брать его на Олимпиаду. А иначе — какой смысл?»
Подготовка к олимпийскому сезону уже идет полным ходом — об этом и многом другом Ретивых рассказал в большом интервью Sport24.
— Если не тренировки и соревнования, на что уходит ваше свободное время?
— На семейную жизнь, обычный быт, свои какие-то дела, хобби, занятия, развитие. Много есть интересных дел, помимо спорта есть абсолютно другая сторона жизни. Там не менее интересно, чем в спорте.
— Что можно назвать вашим хобби?
— Если честно, то много всяких разных занятий, не могу даже что-то одно выделить. Но сейчас у меня самые главные занятия — времяпровождение с детьми, вот полгода назад второй ребенок родился.
— Когда вы на соревнованиях, дочь уже просит маму включить телевизор, узнает папу?
— Да, конечно. Когда она начала говорить, она сразу с этого же момента начала смотреть лыжные гонки. Давно понимает, что это такое и всегда смотрит, болеет, переживает. Она знает, чем занимается папа.
— У вас есть канал на ютубе. Почему так редко появляются новые видео?
— Наверное, я один из самых первых лыжников, кто вообще сделал ютуб-канал. Хотели популяризировать лыжные гонки в России, тогда у нас была группа из четырех человек — Стас Волженцев, Сергей Устюгов, Евгений Белов и я, мы тренировались у Изабель Кнауте. Я начал активно снимать, показывать какие-то тренировки, где мы находимся.
Пытался это делать и в прошлом году, но, чтобы сделать качественный и хороший репортаж, смонтировать, очень много времени уходит. А какого-то человека я не могу найти, который всем этим бы занимался. По возможности что-то выкладываю, хочется выкладывать больше, но так получается, что в этом году я вообще ничего не выложил.
— Сейчас Йоханнес Клэбо — локомотив лыжного ютуба, у него уже давно есть серебряная кнопка. Следите за его творчеством?
— Ну, не совсем локомотив, просто он звезда в Норвегии, его там все смотрят. Его ютуб-каналом занимается брат, Йоханнес на это вообще не тратит время — просто взял камеру и поснимал, он больше разговаривает, чем что-то показывает. Для наших обывателей норвежский язык не совсем понятен, мало кто делает перевод.
А так да, он молодец, что успевает со своим братом многое сделать.
— Топ-3 ютуб-блогера от Глеба Ретивых?
— У меня нет такого, что целенаправленно иду кого-то смотреть, у меня там много тематик: архитектурная, строительная, автомобильная, документальная, какие-то фильмы. Но на первое место можно поставить пересмотр лыжных трансляций, своих гонок и вообще, в принципе, гонок.
Когда начинается зима, ты бегаешь гонки, а потом анализируешь, как прошли соревнования, что ты правильно и неправильно сделал. Для меня ютуб — пересмотр ошибок.
— У вас есть гонка, после которой вообще не было к себе вопросов?
— Так сразу не скажу, много гонок есть. Потому что я понимаю, что в той или иной гонке я сделал максимум, другого бы ничего не смог сделать. Их много на самом деле.
Обидно, когда ты делаешь глупые ошибки, а потом смотришь гонку и понимаешь, что допустил детские ошибки, которые вообще не должен допускать.
— Как обыграть Йоханнеса Клэбо?
— Его можно обыгрывать, его обыгрывали и Большунов, и Пеллегрино, и также я — после Пхенчхана на этапе КМ в Лахти. Не сказать, что он мегасупер уезжает ото всех, это раньше он бегал спринты, убегал функционально, у него функция, как, наверное, у легкоатлетов на 800 м и 1500 м — тем самым он в спринтах убегал и последнюю сотню просто ехал пешком, потому что за ним в 10 секундах бегут.
С ним без проблем можно бороться, просто этот человек рожден для лыжных гонок, как Усэйн Болт был рожден для легкой атлетики. Йоханнес каждую неделю подводится на 100 процентов, это феноменально, по-другому и не скажешь. Нужно, чтобы всегда все совпадало, но и у Йоханнеса были неудачные гонки, он ломал палки, падал, были какие-то столкновения, не всегда все было гладко, всякие моменты возникали.
Можно, можно с ним бороться, но на данный момент он просто сильный. Как Большунов, так и Клэбо — как раньше были другие спортсмены: Легков, Устюгов, Колонья, Нортуг и т. д. — много других людей, когда их целый год никто не мог обогнать. Сейчас лыжными гонками владеют эти два человека.
— Пару лет назад Клэбо приглашал вашу группу на тренировочный сбор. Как это получилось?
— Приглашал, но сбор не состоялся. По-моему, группа Бородавко была на сборе, могу ошибаться… Но наш сбор не состоялся.
— Хотели бы потренироваться с Клэбо?
— В принципе, конечно, интересно. Мы тренировались со многими норвежскими спортсменами, но, если бы были именно наша и их сборная, было бы интересно.
— Вы рассказывали, что общаетесь с иностранцами, хотя английский в нашей сборной — проблема. Как давно выучили язык?
— Все постепенно. Просто, когда ты находишься в Европе, тренируешься с европейскими специалистами, встречаешься на каких-то сборах с иностранными спортсменами, тебе априори приходится разговаривать, запоминать, для тебя это интересно и важно. Не скажу, что на английском я разговариваю классно, просто мне хватает разговорной речи, я могу объясниться с тренером, пообщаться с европейской прессой, поговорить с иностранными спортсменами. Здесь уже дело каждого, кто-то хочет учить и разговаривать, кто-то не хочет, кто-то стесняется — не могу за кого-то отвечать.
— Можете кого-то из иностранных лыжников назвать своим другом?
— Прям друзей-друзей нет, но мы общаемся с Федерико Пеллегрино, с Люкой Шанава, с Эмилем Иверсеном, с парочкой шведов переписываемся.
— В детстве вы совмещали тренировки по лыжам и мини-футболу, причем в футболе получалось очень даже неплохо. Почему все-таки лыжи?
— Я до сих пор не знаю, почему так получилось. Произошел такой момент, что мне понравились лыжные гонки, я съездил на сбор в детский лагерь, мне понравилось. Когда пришло время выбирать между лыжами и футболом… Зимой было невозможно совмещать, у тебя каждую неделю соревнования по лыжам и турниры по футболу. В лыжах у меня стало получаться, мне стало нравиться. Просто выбрал лыжи и ни о чем не жалею.
— Сейчас следите за футболом?
— Очень-очень редко, футбол не интересен.
— Какие-нибудь другие виды спорта?
— Да, хоккей, баскетбол, американский футбол. Летом — легкая атлетика. Еще люблю смотреть шорт-трек, летом они на роликах катаются, такие соревнования.
— Фигурное катание?
— Не привлекает. Я не люблю спорт, который оценивается по баллам, для меня это непонятно. Мне больше нравится, когда кто-то финишировал первым, прыгнул выше, поднял больше. А когда у тебя оценка по баллам, мне кажется, это очень тяжело, бывает много слез из-за несправедливости и недооцененности какого-то спортсмена. Меня это не привлекает.
— Взяв две медали на ЧМ-2019, вы сказали: «Не желаю спортсменам пройти такой путь, который получился у меня». Можете более подробно рассказать об этом пути?
— Я и по сей день никому не желаю пройти то, что у меня получилось на моем пути в спорте. Есть такие моменты, о которых сейчас мне не хочется говорить, чтобы кого-то обидеть. Может, после завершения карьеры я назову свой настоящий жизненный путь именно в спорте, который я прошел, с чем я вообще столкнулся, что мне пришлось пережить.
Одно из последних — когда за две недели до ЧМ-2015 мы с Сергеем Устюговым заболели, из-за чего мне не удалось поехать в Фалун. Потом следующий ЧМ в Лахти: когда в четвертьфинале на повороте в индивидуальном спринте я чуть ли не сажусь на попу, с одной ноги встаю с полного приседа и в разножке проигрываю Алексу Харви — становлюсь 3-м, хотя мог спокойно заезжать 2-м и пройти в полуфинал. Из-за этого меня не ставят в командный спринт, хотя я весь сезон хорошо выступал. На следующий год — отстраняют от Олимпиады. Сами представьте, когда спортсмен столько бегает, тренируется, у него вообще ничего не получается на чемпионатах мира, от Олимпиады отстранили… И когда в 2019-м ты завоевываешь индивидуальную медаль, еще в командном спринте у тебя медаль — это очень сильно облегчает жизнь. Спортсмены очень меня поймут.
Много чего интересного, например, когда я уходил из команды и тренировался один, мне не было страшно, я спокойно вернулся на Кубок мира. Большой жизненный путь, опыт, я о нем абсолютно не жалею. Это классно, что после завершения карьеры у меня будет столько опыта, что я могу передать его многим спортсменам. Но такого я ни одному спортсмену не пожелаю.
— После ухода из спорта будете тренировать?
— Даже близко не хочу подходить к лыжным гонкам.
— На юниорском уровне вы здорово бегали как спринты, так и дистанцию. Почему, перейдя в основную сборную, вы сфокусировались именно на спринтах?
— Когда я перешел в национальную команду к Олегу Перевозчикову, так получилось, что мы сфокусировались на спринте. Может, это и моя ошибка… Так как-то получилось, что мы сфокусировались на спринте, прошло 4 года, в итоге и спринт пропал, и дистанция вообще умерла. После этого мне тяжело вернуться в дистанцию, потому что здесь надо понимать — за двумя зайцами не угнаться. Но я пытаюсь, у нас получается, несмотря на этот год, болезнь внесла свои коррективы. Но перед этим сезоном мы с Маркусом Крамером очень хорошую работу проделали, я стараюсь потихоньку вернуться.
После чемпионата мира у меня была возможность подготовиться к чемпионату России, я к спринту вообще никак не готовился, тренировал дистанцию. За три недели до скиатлона у меня получилось подготовиться, для себя я выступил неплохо — 11-е место. Наверное, именно на дистанции это мое лучшее место за все мои годы на взрослом ЧР.
Да, годы ушли, их не вернуть, сейчас большая конкуренция. Когда на этапах Кубка мира ты хорошо бегаешь спринты, переключаться на дистанционные гонки очень тяжело, времени уже нет готовиться. Потому что у меня уже упущенный момент, я не такой универсал, как Устюгов или Большунов, мне тяжело вернуть. Но пытаемся, я не сдаюсь.
— Какими были мысли, когда несколько лет назад в нашей команде исчезла спринтерская группа?
— Вообще никаких, мне было без разницы, потому что я никогда не тренировался чисто на спринт. Кроме тех лет, в которые я растерял свою универсальность.
— Многие специалисты и эксперты считают, что из-за упразднения спринтерской группы у России ушли победы в спринте. Как думаете, это прямая зависимость?
— Нет, вообще не прямая. Просто на тот момент, когда бегали Морилов, Петухов, Крюков, Панжинский, тогда была единственная спринтерская группа, даже у норвежцев еще группы не было. Тогда спринты были совсем другие. После Сочи плеяда прошла, появились новые люди, конкуренция в спринтах сейчас очень большая.
Раньше Колонья, Хельнер и многие другие дистанционщики спринты выигрывали, а сейчас конкуренция намного выше. Может, у нас нет такого уровня людей именно для спринта, чтобы делать спринтерскую команду… Сейчас единственная спринтерская команда есть у французов, они чисто спринты бегают. Кроме, наверное, Ришара Жува, он может еще эстафету пробежать. Еще есть норвежцы, но у них специализированная спринтерская группа, там тренируются дистанционщики и универсалы.
— Вы рассказывали, что в группе Маркуса Крамера вы выполняете абсолютно тот же объем работы, что и другие ребята…
— Да, то же самое, летом у меня нет никакой подготовки к спринту, я тренируюсь в тех же объемах. Просто многие думают, что летом я готовлюсь к спринту, не тренируюсь, ничего не делаю. Но я выполняю все то же самое, что выполняют дистанционщики.
— Нет желания снова попробовать себя в дистанционных гонках?
— Летом мы с Маркусом этим и занимаемся. В летней подготовке для меня этот год был очень хорошим, я все кроссовые работы с ребятами делал, на интервальных тренировках не отставал, в 4-й и 5-й зонах некоторые интервальные тренировки я выигрывал, тяжелые тренировки на максимуме я выигрывал. Этим летом было хорошо, мы надеялись, что зима в плане дистанции будет прекрасной, потому что я очень сильно сдвинулся. Но после болезни все обрушилось.
Сейчас будет новый сезон, я уже готовлюсь. Как закончился чемпионат мира, я сразу начал готовиться к Олимпийским играм. Надеюсь, что в следующем сезоне я буду выступать и в дистанционных гонках. Первый этап Кубка мира, как правило, мини-тур, я буду стараться хорошо пробежать, чтобы показать результат. Потому что у меня есть вера и надежда, я могу об этом говорить, что я могу хорошо пробежать гонки на этапе Кубка мира — после прошлого лета у меня же есть результат. Я знаю, на что до болезни я был готов, что я мог показать. Опять же, после ЧМ я подготовился к скиатлону на чемпионате России, я пробежал его неплохо — 11-е место для чистого спринтера, всего две минуты до Большунова. Считаю, что это хороший результат.
— Если описать этот сезон тремя словами, то какими?
— Сделал, что мог. Что мог со своим здоровьем делать, я делал максимум в этом сезоне. Считаю, что во многом шагнул выше головы, у меня почти на каждом этапе КМ — подиум. 2-е место в спринтерском зачете Кубка мира, проиграть только Пеллегрино — это тоже о чем-то говорит.
— 2-е место в зачете — невероятный успех, или есть ощущение, что можно было бы и за глобус побороться?
— Конечно, я мог. Было падение в командном спринте на этапе в Ульрисехамне, по новым правилам за командный спринт тоже даются очки, а там команда Пеллегрино выиграла. Плюс отменили три последних спринта. Конечно, когда проигрываешь 70 очков, а у тебя есть возможность пробежать еще три спринта, плюс падение было… конечно, можно было бы побороться, были все шансы. Тем более это было бы впервые в истории, когда спринтерский глобус приехал бы в нашу страну.
— Одно из самых горячих обсуждений минувшего сезона — командный спринт на ЧМ в Оберстдорфе…
— Люди, которые не понимают и хотят что-то из этого сделать, — для них это проблема. А кто адекватный, тот все понимает. Гонка уже давно прошла, из нее выжали максимум. У нас вообще могло не быть медали, нужно радоваться бронзе. Если у нас уже бронзе не радуются, куда это вообще годится?
Если бежит команда, значит, команда выигрывает или команда проигрывает, нет такого, что один человек виноват. Это так же, как и в большой эстафете, там вся команда выигрывает или проигрывает, не надо никого винить, в этом и заключается командная гонка. А не так, что, допустим, ты на предыдущем этапе — молодец, вытащил команду, а на следующем ты облажался, что-то не получилось (лыжи не поехали, палку сломал, ошибся и т. д.), и ты сразу для всех — самый плохой человек. Это же неправильно, так не может быть: вчера ты молодец, сегодня — никто. Во всех командных видах спорта так, там ведь не говорят, что «мы из-за Васи Петрова проиграли», проиграла вся команда.
— Какой была тактика на тот забег?
— Может быть, когда прошло столько месяцев после ЧМ, я могу сказать, что в какой-то степени я виноват, что начал играть в эту игру, к которой не был готов. Если Саша (Большунов. — Sport24) изменил ход гонки, то мне надо было не играть в эту игру, не стараться убегать на своем втором этапе, чтобы не наесться на последнем. Мне надо было остановиться и сказать: «Катитесь лесом, догоняйте, обгоняйте меня, все решит третий круг».
Много там есть ситуаций, когда можно было бы поступить по-другому, но получилось, как получилось, у нас бронза, это классно. Всего три медали, они не достаются просто так, не висят на вешалке, за эти медали борются все страны, тренируются, проливают пот. Надо ценить, что у тебя медаль чемпионата мира, это классно. Это потом ты понимаешь ценность всего. Сначала я расстроился, потому что понимал, что могли выиграть, но потом ты понимаешь, что блин, у тебя есть бронза чемпионата мира, это супер, не каждый это может.
Говорить, что кто-то заслужил / не заслужил… Здесь можно сказать про каждого человека, который так говорит: «А ты чем заслужил, чтобы такое говорить?» Докопаться можно до любого.
— Самое дикая реакция болельщиков, которая прилетела в ваш адрес?
— Я не понимаю, как незнакомые люди, вообще не знающие тебя, могут писать тебе гадости, мерзости. Никто в этой жизни не в праве ни унижать, ни оскорблять, ни бить. Как взрослым людям приходит в голову писать незнакомому человеку о том, что он «плохо пробежал»? Это же глупо. Что, тебя жизнь ничему не научила? Или воспитание плохое?
Это дикость, что люди могут так реагировать на спорт, неудачи. Они тебя даже не знают, не вправе оскорблять. Дико, что люди не умеют воспринимать. Они же смотрят спорт, чтобы получить эмоцию. Зачем тогда переходить на личности и оскорблять человека, который «что-то не так сделал»? Это глупость, я считаю.
— В феврале 2017-го на предолимпийской неделе в Пхенхчане вы выиграли как личный спринт, так и командный. Опишите тот день, когда узнали, что на Олимпиаду вы не поедете.
— Это было за две недели до Олимпиады, мы как раз приехали на этап Кубка мира в Зефельд. И после просмотра индивидуального спринта Маркус мне сказал, что меня и Сергея Устюгова отстранили от ОИ. Тот день никак не описать, потому что у тебя нет никаких мыслей в голове, ты хочешь закончить со спортом, все надоело, начинаешь сходить с ума и копаться в себе, искать правых и виноватых. Меня в тот момент действительно спасла семья.
— Была хоть какая-то надежда, когда писали открытое письмо президенту МОК Томасу Баху?
— Даже если бы какое-то чудо произошло… За две недели ты себя просто эмоционально сожрал, ничего из этого хорошего бы не вышло. Когда ты целыми днями на нервах, ждешь решения, ты не можешь отключиться, у тебя это в голове живет. Это очень печальные моменты. Когда человек за свою карьеру хочет достичь максимального — олимпийской медали, даже вообще побывать на Олимпиаде, а тебя лишают непонятно из-за чего… По сей день я не получил ответ, почему.
Пришлось очень много сил потратить и заставить себя вернуться после такого переломного момента.
— После чемпионата мира президент ФЛГР Елена Вяльбе сказала, что для попадания на ОИ вам необходимо одержать три личные победы на Кубке мира. Вы узнали об этом из интернета, или у вас был диалог с Еленой Валерьевной?
— Нет, мне начали друзья скидывать ее интервью, с ней я не дискутировал. Это ее решение. Я буду готовиться к Олимпийским играм, сделаю все, чтобы отобраться туда и выиграть медаль.
— На вас никак не давит, что из-за условий Вяльбе вы теоретически можете остаться уже без двух Олимпиад?
— Вообще нет. Это жизнь, это спорт. Если мне такие условия ставят, значит, и у остальных спортсменов будут такие же условия для попадания в олимпийскую команду. Я надеюсь, все должны быть в равных условиях.
— С какими мыслями вы готовитесь к олимпийскому сезону?
— Главное, чтобы все шло по плану, без сбоев, тогда будет все хорошо. Нужно поработать и потерпеть, чтобы потом наслаждаться секундами, стоя на пьедестале.
