Для физиотерапевта «Зенита» Феликса Ледесмы Россия — вторая родина. Он дважды успешно трудился здесь с «Локомотивом», а также работал в сборной России при Фабио Капелло и Леониде Слуцком. Кроме этого, он помогал Рафе Бенитесу в «Ливерпуле» и выигрывал Лигу чемпионов с «Реалом» Зинедина Зидана.
Перед нынешним сезоном РПЛ Ледесма пополнил состав «Зенита». В интервью Sport24 Феликс рассказал:
чем отличается работа в «Зените» от работы в «Реале»; почему он сменил «Локомотив» на китайский «Хэбэй»;в чем сложность восстановления Малкома и Кругового;в чем феномен Криштиану Роналду и секрет долголетия Юрия Жиркова;способен ли Эмануэль Маммана вернуться на свой уровень после двух «крестов».
— Работая в «Реале», вы говорили, что если у вас будут предложения из Англии и из России, вы выберете Россию. Так в итоге и вышло. Чем вам не угодила Англия? — Наоборот, английский футбол мне очень нравится. Но для испанца все-таки Россия более комфортная страна. Не имею ничего против Англии и против английского футбола. Просто у меня всегда было трепетное отношение к матушке России. Я чувствую, что здесь я могу многому научиться и могу сам привнести что-то новое в работу медицинского департамента и футбола в целом.
— Вы покинули «Реал» сразу после победы в Лиге чемпионов. Зидан вас не видел в клубе? — Я начинал в «Реале» с Рафой Бенитесом. В январе пришел Зидан. Мы доработали до конца сезона, выиграли в финале Лиги чемпионов в Милане против «Атлетико». После этого я поехал со сборной России на Евро-2016. Когда я вернулся в Мадрид, все располагало к тому, чтобы продлить контракт с «Реалом». Но в итоге Зидан решил привести в клуб своих специалистов, которым он доверял и с которыми работал в течение долгого времени. Он мне сказал, что ничего не имеет против меня ни с плане личных качеств, ни в плане профессиональных. Никаких проблем у меня с Зиданом точно не было.
— Предложение о возвращении в «Локомотив» появилось сразу же? — Я ушел из «Реала» в начале июля, а с «Локомотивом» я контактировал уже в следующую паузу на игры сборных в конце августа. Я вернулся в Россию, мы провели встречу. И я с радостью принял их предложение.
— Между вашим уходом из «Локо» и приходом в «Зенит» прошло полтора года. Чем занимались все это время? — У меня появился очень хороший контракт в Китае — в клубе «Хэбэй Чайна Форчун», где тренировал Мануэль Пеллегрини. Там работал испанский врач, я много о нем слышал. И для меня это была отличная возможность стать еще лучше с профессиональной точки зрения. Также там играл Хавьер Маскерано, которого я очень хорошо знаю по работе с «Ливерпулем». Плюс хотелось посмотреть на другую культуру, познакомиться с традиционной китайской медицинской философией.
Так что после полутора лет в «Локомотиве» я сказал руководству, что у меня есть предложение, от которого сложно отказаться. И меня отпустили без проблем. Так я провел один сезон в Китае. До января 2019 года. Потом в клубе произошли перемены, и мы покинули клуб. Полгода я работал в своей клинике в Испании, у меня были разные проекты. А в июне я подписал контракт с «Зенитом».
— Три года назад я ездил в Китай, разговаривал с Андре Виллаш-Боашем, Халком и Акселем Витселем. И все трое говорили, что финансовые условия сыграли ключевую роль в их переходе. Вы про деньги не упомянули ни разу.— Конечно, деньги важны. Но не могу сказать, что в Китае я зарабатывал намного больше. Мне был интересен сам проект.
— В «Шанхай СИПГ» работает бывший физиотерапевт «Зенита» Эдуардо душ Сантуш. С ним контактировали? — Конечно. Я общался с ним, еще когда он работал в Петербурге. Как физиотерапевт сборной России я общался с коллегами из всех клубов, чтобы знать, как работать с футболистами. Если в клубе у того или иного игрока были профилактические работы, мне хотелось их продолжать в национальной команде, чтобы они были здоровы. Так что я общался и с Эду, и с физиотерапевтами ЦСКА, «Локомотива», «Спартака», «Динамо», «Рубина». Но до моей поездки в Китай лично с Эдуарду я знаком не был. Познакомились, когда наши команды встречались в чемпионате. Ему нравится работать в Китае.
— Кто вас пригласил в «Зенит»? И консультировались ли на теме перехода с Исааком Серрано, который работал в клубе до вас? — Я прекрасно знал Сергея Семака по работе в сборной. Он был помощником Фабио Капелло. Мы продолжали общаться, когда он работал в Уфе. Для меня это стало отличной возможностью — вернуться в Россию и работать в лучшем футбольном клубе страны вместе с Сергеем Богдановичем. Как будто мечта сбылась. Потом, конечно, я разговаривал с Исааком. Думал, что мы будем работать с ним вместе в «Зените». Но он хотел перемен, у него появились другие проекты. Тем не менее он рассказал мне все про клуб, про здоровье футболистов. Когда он приезжал в Петербург, мы встретились с ним. Он очень классный парень. Настоящий профессионал. И он сильно мне помог.
— В «Реале» и «Ливерпуле» вам приходилось работать со звездами — Джеррард, Рамос, Роналду. Сложностей не возникало?— Они очень скромные. Внутри команды они забывали о своей популярности и своем богатстве. Как только они ложатся на массажный стол, они превращаются в обычных пациентов. Когда они приходят к тебе за помощью, ты перестаешь в них видеть тех звезд, которых каждую неделю показывают по ТВ. Ты видишь пациента, который испытывает дискомфорт. И твоя задача — ему помочь.
— Со стороны кажется, что тот же Криштиану слишком надменный.— Он очень скромный и вежливый, поверьте. Каждое утро на базе он здоровался абсолютно со всеми и у каждого спрашивал, как дела. Да, возможно, в его публичной жизни у него другой образ. Но внутри команды он обычный приятный парень.
— Алекс Фергюсон говорил: «Если вы придете домой к Роналду, вы увидите там тренажерный зал». На тренировках он работал больше остальных?— Он каждый день приезжал раньше всех, чтобы сходить в зал, поработать с физиотерапевтами. Он понимал важность биомеханики, понимал, что перед тренировкой нужно как следует разогреть мышцы. После тренировки он тоже всегда восстанавливался и, если были какие-то проблемы с телом, сразу же старался их решить. А потом продолжал работать дома — бассейн, кардио. В общем, достаточно посмотреть на его тело, чтобы понять, как много он работает.
— С вами о России он говорил? — Конечно! На тот момент его девушка была из России. Так что иногда обсуждали кое-что о России. Он даже знает несколько слов на русском — «спасибо», «как дела», «привет» и другие базовые слова. Он очень легко поддерживает любую беседу. Так что да, он у меня часто спрашивал, нравится ли мне жить и работать в России.
— С кем работать сложнее — с игроками «Реала» и «Ливерпуля» или «Зенита»? — «Ливерпуль» в один ряд не поставлю, потому что на тот момент, когда я работал с командой, в Англии доминировали «Манчестер Юнайтед» и «Челси». Но игроки «Реала» и «Зенита» очень похожи. Да и не только игроки — руководство, сотрудники, тренеры, медицинский штаб. Все в «Реале» и «Зените» всегда хотят побеждать. Эта психология победителей присуща всем работникам и «Реала», и «Зенита». В «Ливерпуле» мы пытались выступать как можно лучше. Мы хотели, но было очень сложно. В «Реале» понимали, что нужно выигрывать все, что только можно. В «Зените» та же история. Мы знаем, что мы лучшие. И нам нужно работать, чтобы постоянно побеждать. У нас та же психология победителей, что и у «Реала». Все игроки разные, конечно. Но не важно, где ты играешь — в Англии, в Ла Лиге, в РПЛ. Несмотря на все отличия, я вижу во всех футболистах, с которыми работал, общую черту — желание побеждать.
— А условия работы в «Реале» и «Зените» можно сравнивать? — Определенно, у «Зенита» уровень не ниже. Примерно те же условия. Да, Вальдебебас в Мадриде — более новая тренировочная база. И там все больше адаптировано к условиям современного футбола. Но «Зениту» своей базы точно не стоит стесняться. Условия в Петербурге лучше, чем почти у всех клубов Ла Лиги и у большинства клубов АПЛ. У «Зенита» есть все для плодотворной работы.
— В Англии и Испании команды играют дважды в неделю. В России в основном — недельный цикл. Вам в каком графике легче работать? — На самом деле, когда ты вовлечен в процесс, ты не думаешь о том, что что-то может быть легче, а что-то сложнее. У тебя закончилась одна игра, ты сразу переключаешься на следующую. Адаптироваться можно ко всему. Конечно, когда ты играешь раз в неделю, у тебя больше времени на подготовку. С другой стороны, ждать следующего матча очень долго. Зато футболисты лучше восстанавливаются.
— В РПЛ рассматривают возможность увеличить количество матчей. Насколько сложно быстро перестроить организм с недельного цикла на игру каждые 3-4 дня?— На самом деле, быстро. При недельном цикле мы симулируем игровые нагрузки в тренировочном процессе посреди недели. В «Реале» и «Ливерпуле», которые дважды в неделю играют чаще, чем «Зенит», было так: игра в среду, в четверг, и пятница — восстановительные тренировки, суббота — предыгровая тренировка, в воскресенье игра. И все по кругу. Но при таком графике и риск получить травму выше. Так что нам нужно работать осторожно. Но мы готовы к такому графику. Думаю, что футболисты тоже готовы.
— У Далера Кузяева в 2018 году во всех турнирах набралось больше 50 матчей. А в прошлом году он почти не играл из-за травм. — Не думаю, что здесь стоит искать связь. В прошлом году он получил неприятную травму колена. В августе и сентябре мы пытались подводить его к матчам. Но у него были определенные мышечные проблемы. Сейчас он восстановился и готов играть. Так что плотный график 2018-го здесь ни при чем. Он здорово играл, но травма его вывела из строя. Как и Мамману, как и многих других игроков в Европе. Тех же Суареса и Дембеле. К сожалению, травмы случаются. Но Далер сильный парень. Он вернется и будет играть на том же уровне, который он показывал. Мы в медицинском департаменте рады тому, что он ушел от нас и вернулся в команду.
— Потому что у вас стало меньше работы?— Ха! Нет, конечно! Потому что мы надеемся, что он поможет команде выиграть чемпионат и Кубок.
— Вы можете понять, что у того или иного игрока есть предрасположенность к травмам? И меняется ли в зависимости от этого его повседневный тренировочный процесс?— Конечно. Поэтому мы занимаемся профилактикой. Нужно выстраивать тренировки таким образом, чтобы избежать рецидива. Мы проверяем историю восстановления после предыдущей травмы. Анализируем все. Потом проверяем биомеханику. И решаем, как мы можем предотвратить травму.
— Предотвратить разрыв крестов реально? — Мы пытаемся. На эту тему есть много исследований. Но количество «крестов» все еще очень велико. Мы работаем над этим. Но это очень сложно.
— Это худшая травма, которая может быть у футболиста?— Раньше была. Сейчас это серьезная травма, но игроки понимают, что даже после «крестов» они могут вернуться и снова выступать на своем уровне. Раньше постоянно были сомнения. Сейчас возможностей для возвращения гораздо больше. Как ни парадоксально, но в этой травме есть и плюс. Во время реабилитации мы проводим с футболистом много психологической работы. И он становится сильнее ментально.
— Бывший капитан «Зенита» Данни трижды рвал «кресты», но постоянно возвращался на свой уровень. Это исключение или нормальная история?— С физической точки зрения можно вернуться даже сильнее. Потому что ты очень много работаешь в зале, мышцы становятся крепче. Но все решает ментальность. Если ты готов снова играть, побеждать, тогда проблем не будет. Есть много примеров, когда после разрыва крестов возвращались более сильными. Но это легко после одной травмы. После двух — сложнее. А после трех, как у Данни, ты должен быть по-настоящему сильным духом, чтобы не сломать.
— У Эмануэля Мамманы уже вторые «кресты». А ему всего 24 года. Его эти травмы сломать не могут? — Ему просто не повезло. Он высоко выпрыгнул и очень неудачно приземлился. Но до этого он тренировался в полную силу, был полон уверенности. Я с ним много разговаривал. Он был настроен вернуться на поле. Про первую травму уже не думал. У него правильный менталитет.
— Есть разница — порвать кресты в 23 года или в 33? И для тела, и для психики.— Конечно. В 33 тебе надо быть более спокойным во время лечения. Возможно, понадобится больше времени на восстановление. Но, с другой стороны, в 33 года ты лучше готов с психологической точки зрения. В 23 это переносится сложнее. В этом возрасте ты чувствуешь себя сильным. В 33 — ты понимаешь, что, если хочешь продлить свою карьеру еще на несколько лет, ты должен серьезно работать. А в молодом возрасте подобная травма может стать шоком.
— Позиция Мамманы предполагает частые единоборства, прыжки, борьбу за мяч. С психологической точки зрения у него не может быть проблем после двух «крестов» подряд? — Не думаю. Маммана после восстановления будет полностью готов заиграть на своем уровне. Когда ты играешь в футбол, бьет адреналин, ты забываешь о прошлых травмах. Так что он забудет о травме и постарается выйти на свой лучший уровень.
— В Бенидорме и Белеке с «Зенитом» работал Данил Круговой. Следите за его восстановлением?— Да, конечно. Я постоянно на связи с Павлом Плешковым, который занимается восстановлением Данила. У него очень хороший прогресс. К сожалению, у Данила та же травма и та же операция, что и у Малкома. Но у нас уже был протокол восстановления. Он делал все то же, что и Малком. Поэтому он восстанавливается довольно быстро.
— Насколько было необходимо приглашать его на сборы в «Зенит», учитывая, что он сейчас находится в аренде в «Уфе»?— Это решение клубов. Могу сказать, что мы рады, что все футболисты, которые принадлежат «Зениту», находятся с нами. Потому что мы хотим им помочь, в каких бы кондициях они ни были. Не вижу в этом никакой проблемы. Если футболист в клубе, помочь ему проще.
— Сейчас аналогичную травму получил Дембеле из «Барселоны». Причем у него это рецидив.— Не совсем. У Кругового ровно та же травма, что и у Малкома. Даже нога та же. У Дембеле проблемы с сухожилием правой ноги. C задней частью. У Кругового и Малкома — передняя. До этого Дембеле травмировал левую ногу. Это потому что он очень взрывной. Во время спринта проще повредить заднюю поверхность, во время удара — переднюю. В это отличие. Так что «Барселоне» не повезло.
— В «Зените» есть уникальный футболист — Юрий Жирков, который в 36 лет продолжает играть на высоком уровне. Ранее вам приходилось работать с такими игроками? — В «Реале» точно нет, потому что там игроки помоложе. Но есть футболисты с хорошей генетикой, которые к тому же достаточно умны, чтобы правильно занимать позицию на поле. Так что футбольное долголетие Жиркова — это не сюрприз для меня. Сюрприз лишь в том, что у него было много неприятных травм, но у него сохранилась страсть к игре и к победам. Но не удивлен, что в своем возрасте он играет на подобном уровне. Думаю, он способен провести еще несколько сезонов.
— Обычно в таком возрасте футболисты играют в центре или в воротах. Но не носятся по флангу. — Это все генетика! Его форма просто отличная. И он усердно работает. Если у тебя есть предрасположенность, если тебя не беспокоят травмы, то у тебя нет никаких лимитов. Согласен, игроков в таком возрасте нечасто встретишь на фланге. Но почему нет? Он доказывает, что все возможно.
— Как думаете, он способен сыграть на чемпионате мира?— Почему нет? Все возможно. Особенно, если речь про такого игрока, как Жирков.
— Сильно ли отражается на здоровье футболистов контраст между домашними и выездными матчами? На «Газпром Арене» всегда тепло и хорошее поле. На выездах ситуация зачастую обратная.— Конечно, это не лучшая ситуация. Особенно если приходится переходить с хорошего натурального газона на искусственный. Но в футболе нужно адаптироваться ко всем условиям. Поле одинаковые для обоих команд. Так что оправданий здесь быть не может. Да, нужно быть более аккуратным. Когда поле не в лучшем состоянии, на восстановление требуется больше времени.
— Поле одинаковое для обеих команд. Но разные футболисты к подобным условиям адаптируются по-разному.— Да, искусственное поле может спровоцировать травмы у некоторых футболистов. Так что мы общаемся на эту тему с тренерским штабом. Но не могу сказать, что это распространенная история.
— Есть стереотип, что в РПЛ худшие поля в Европе. Можете сравнивать в этом плане наш чемпионат с Ла Лигой и АПЛ?— У нас есть искусственные поля. И это не лучшие условия для футболистов. Есть и натуральные поля не лучшего качества. Но после чемпионата мира ситуация меняется. Хороших стадионов с хорошими полями становится все больше. Так что на поля сейчас жаловаться приходится гораздо меньше. В Англии, например, очень дождливо. И поля иногда слишком скользкие. В таких условиях сложно играть. В Испании, наоборот, многие поля очень сухие. И мяч порой тормозит.
— Самый сложный случай реабилитации в вашей карьере?— Один из случаев, который меня поразил больше всего, был в «Ливерпуле». Молодой парень Франсис Дуран долго восстанавливался после «крестов» и потом почти сразу же травмировал то же колено. Очень талантливый испанский футболист. Этот случай был шоком для меня. Но если брать сложность восстановления и важность игрока для команды, то, конечно, я бы отметил Малкома. Сложность была в том, что он получил не самую распространенную травму. Мы следовали рекомендациям, пытались вылечить его консервативными методами. Много работали. Но в итоге нам пришлось прибегнуть к операции. Мы понимали его важность для «Зенита». И ему самому пришлось долго оставаться вне игры.
— Самый звездный игрок, с которым вы работали персонально?— Для меня все игроки одинаковые. Когда ты с ними работаешь, тебе все равно — Модрич, Дуран, Малком, Васютин. Наша задача сделать так, чтобы все игроки были в идеальном состоянии, вне зависимости от их имен. Мы должны ставить тренеров в сложное положение, чтобы им пришлось думать, кого из футболистов в итоге выпускать на поле.
