Владимир Ткачев два год подряд становился лучшим бомбардиром СКА, но в решающей серии сезона с ЦСКА остался в запасе, после чего не поехал на чемпионат мира. Несмотря на еще год действующего контракта с питерским клубом, армейцы отпустили 25-летнего нападающего в НХЛ. А на днях Ткачев заключил годичное соглашение с «Лос-Анджелес Кингз». Sport24 поговорил с еще одним нашим энхаэловцем о его переговорах с «королями» и отношениях с Валерием Брагиным.
— Вас опять перепутали с другим Владимиром Ткачевым. Теперь уже соцсети «Лос-Анджелеса». Ну сколько можно?
— Как я понял, сама лига перепутала нас (смеется). Прикрепили не тот профайл. Но ничего страшного. Они быстро все поменяли, извинились.
— Видел, как американцы смотрят ваши хайлайты и сравнивают с Капризовым. Вам директ инстаграма фанаты «Кингз» еще не завалили сообщениями?
— Несколько человек писали. Но в основном болельщики СКА поздравляли, желали удачи. А что касается болельщиков «Лос-Анджелеса», то они на меня посмотрят в сезоне. Любовь фанатов нужно заслужить.
— Как у вас с английским языком? Можете спокойно отвечать болельщикам, общаться с представителями клуба?
— Я уже играл в Канаде в юниорских лигах. Немного забыл язык, но в лайтовом режиме пообщаться могу. Когда приеду в США, вспомню остальное. А хоккейные термины и сейчас понимаю без проблем. Я в СКА общался с легионерами. С Йоонасом Кемппайненом и Лукасом Бенгтссоном играли в одной спецбригаде большинства, постоянно обсуждали розыгрыш. Так что практика была.
— Поможет ли опыт игры в лиге Квебека адаптироваться вам к НХЛ?
— Конечно. Прежде всего, это касается языка. Я же в Канаду ехал, не зная английского. Уже на месте, общаясь с партнерами по команде, начал учить. Да и уже понимаю, как там все устроено в плане быта.
— Вы едете в команду, в которой нет ни одного русского. Не смущает?
— Там же есть молодой парень в фарм-клубе. Калиев вроде?
— Он американец, родившийся в Узбекистане. Но русский язык вроде бы и правда знает.
— На самом деле, я не уделял этому большого значения. Раз нет русских, значит буду наводить мосты с другими ребятами. Это небольшая проблема. Может, за межсезонье еще кого-то подпишут?
— Николай Прохоркин и Илья Ковальчук тоже уезжали из СКА в «Лос-Анджелес», но у обоих в «Кингз» откровенно не получилось. Не наводили у них справки об организации?
— Я спрашивал о всяких мелочах и у Прохоркина, и других людей. Узнал чуть больше об организации.
— Прохоркин, несмотря на то, что спустя год уехал обратно в Россию, дал положительный отзыв?
— По его словам я понял, что он всем доволен. Может, чего-то недоговаривает? (смеется). На самом деле, для меня было важно, что в разговоре со мной генеральный менеджер полностью опроверг миф, что в «Лос-Анджелесе» не любят русских. Меня убедили, что это не так.
— Так почему все-таки «Лос-Анджелес»?
— В первую очередь потому, что они меня вели два года. Начиная с первого сезона за СКА. Помощник генерального менеджера прилетал в Питер, мы встречались. Они обрисовывали ситуацию в команде, говорили, что хотят меня видеть ее частью. На самом деле «Лос-Анджелес» ждал меня еще по ходу минувшего сезона. Они оставляли место в заявке на случай, если СКА рано вылетит, и я смог бы успеть на концовку сезона НХЛ.
— Правильно ли я понимаю, что предложение «Лос-Анджелеса» перевесило другие из-за столь долгого и обходительного общения с их стороны?
— От «Кингз» поступило самое конкретное предложение. Они поддерживали меня во всех сложных ситуациях, которые возникали в СКА. Говорили, что ждут в любое время. Конечно, такая поддержка и желание «Лос-Анджелеса» видеть меня в своей команде подкупило.
— Как я понимаю, все уже было решено несколько недель назад?
— Действительно. Мы договорились две недели назад, но я был на отдыхе. Для подписания контракта необходимо было мое личное присутствие. Я прилетел в Москву и все подписал. Были довольно сжатые сроки, нужно было все оформить до 1 июня. Но мы успели.
— В 2014 году «Эдмонтон» подписал с вами контракт, но НХЛ его отказалась регистрировать. С тех пор «Ойлерз» поддерживали с вами связь?
— Там же довольно быстро поменялось руководство. Но когда Антон Бурдасов ездил в «Эдмонтон» на просмотр, скауты про меня спрашивали, интересовались будущим. Но не более того.
— Вам было 19 лет. Вроде бы вот она — мечта, но… Тот случай выбил из колеи?
— Что ни делается, все делается к лучшему. Тогда, конечно, расстраивался. Я вроде бы подписал контракт, а уже на следующий день мне сообщили, что ничего не получится.
— Сейчас вы чувствуете себя более готовым к НХЛ, чем тогда?
— Конечно, в России я получил хороший и разнообразный опыт. Эти годы в КХЛ мне однозначно пошли на пользу.
— В «Лос-Анджелесе» вы получите $925 тысяч за сезон. Это меньше, чем могли бы заработать в СКА. Рассчитывали на более выгодный контракт в НХЛ?
— Если учитывать бонусы ($850 тысяч. — Sport24), «Лос-Анджелес» дал мне максимальный контракт. В моем возрасте и статусе новичка я не мог претендовать на что-то большое. Да и вообще, я в той лиге еще ничего не показал, чтобы рассчитывать на большой контракт.
— Потеря в деньгах не была преградой при переезде в НХЛ?
— Я знал, какая будет сумма. На большее не рассчитывал. Все было понятно и прозрачно. Да, в США высокие налоги, но ничего с этим не поделаешь. Я этот контракт рассматриваю как инвестицию в будущее. Если сыграю хорошо, то получу более выгодные условия. Постараюсь сделать шаг вперед и зацепиться в «Лос-Анджелесе».
— Пункт о возможности вернуться в Европу в случае ссылки в фарм-клуб говорит о том, что игру в АХЛ вы не рассматриваете?
— Конечно, хотелось бы пробиться в НХЛ и весь сезон провести в основе. Но если отправят в фарм-клуб, то я, конечно, поеду и постараюсь вернуться обратно. Обратно не в Россию, а в «Лос-Анджелес».
— Это пункт в некотором роде дополнительная страховка?
— Да. Так решили с агентом. «Кингз» включили этот пункт в контракт и дали понять, что рассчитывают на меня как на игрока основы и не планируют сразу отправлять в фарм-клуб.
— Если честно, я удивился, что руководство СКА отпустило вас в НХЛ, несмотря на действующий контракт. Вы для себя допускали, что придется остаться в Питере еще на сезон?
— Конечно, я планировал доиграть контракт до конца. Но вот так получилось.
— Долгими ли были переговоры о расторжении контракта со СКА? Участвовали ли вы в них или все сделал агент?
— Я не знаю, сколько времени Шуми (Бабаев. — Sport24) решал этот вопрос. В один день он мне позвонил и сказал, что он договорился и мы расторгаем контракт по обоюдному согласию.
— Два года назад вы уже собирались в НХЛ, но в итоге подписали контракт со СКА. Не жалеете, что не уехали в 2019 году?
— Нет. Я благодарен СКА. Они дали мне возможность показать себя в таком статусном клубе. В первый сезон по отношению ко мне было максимальное доверие. Хорошо, что я тогда остался и получил такой опыт.
— Тогда были конкретные предложения из НХЛ или до них не дошло?
— Я действительно планировал уехать в НХЛ. Но сразу после сезона за «Салават Юлаев» меня вызвали в сборную, после чего мы с агентом сразу приостановили переговоры с клубами. И примерно в тоже время мне предложили остаться в России, перейдя в СКА.
— Что вас тогда убедило остаться в КХЛ? Личный визит Романа Ротенберга в Омск?
— Заинтересованность во мне как игроке — прежде всего. Кроме этого хотелось проявить себя в качестве игрока первого-второго звена большого клуба.
— Много было разговоров о том, что переходя в СКА, вы получаете гарантии участия на чемпионате мира. Этот фактор тоже повлиял на решение?
— Конечно, выступать за сборную России — большая честь. Каждый игрок хочет играть за свою страну, тем более на больших турнирах. Гарантий мне никто не давал, но такие разговоры действительно были. На тот момент я посчитал, что это хорошая перспектива в плане моего роста.
— На чемпионат мира вы в итоге не попали, а на Кубке Первого канала вас постоянно снимали с игры и на последний матч даже не включили в заявку. Хотя начинали турнир в первом звене с Вадимом Шипачевым. Что тогда не получилось?
— Если меня убирали, значит это я что-то не так сделал… Но причины мне никто не объяснял. Могу только сам догадываться. Конечно, я ошибался, спору нет. Наверное, из-за этих ошибок и сажали в запас.
— Оба сезона в СКА вы завершали лучшим бомбардиром регулярного чемпионата. Но вряд ли кто-то будет спорить с тем, что это были два очень разных для вас сезона.
— Прежде всего, хочу сказать пару слов об Алексее Николаевиче (Кудашове. — Sport24). Он мне всецело доверял и поддерживал. Мы не роботы, все ошибаются. Но я старался исправлять свои ошибки, а Кудашов давал мне такую возможность. Мне понравилось с ним работать.
— Так что же изменилось во втором сезоне?
— Я не знаю, честно. С первых дней предсезонки я работал на максимуме. Но уже на турнире в Казани я начал пропускать матчи. Так что в общем счете я отыграл только половину предсезонки. Почему так — не могу понять.
— То есть какой-то грубой ошибки или провального матча, после которого все перевернулось, не было?
— Сейчас я такого не могу вспомнить. Для меня самого это загадка. С чем это связано? Может, с главным тренером? Его видением? Не знаю.
— Не пытались подойти к Валерию Брагину или Роману Ротенбергу и разобраться?
— Я старался подходить, спрашивать. Первый раз мне сказали, что я физически просел. Хотя все последние матчи у меня были с очками. Меня вывели из состава, и я молча работал. Потом случился второй раз, третий… Но четкого ответа, в чем причина, я не получал.
— В свое время Валерий Брагин не взял вас на молодежный чемпионат мира. Может, дело в личном отношении главного тренера?
— Признаюсь, у меня была настороженность. Когда прошлым летом мне предложили еще на год продлить контракт со СКА, я говорил руководству, что с этим главным тренером у нас нет необходимого коннекта. Но меня уверяли, что все будет хорошо, а старое забудется. В итоге я где-то неделю думал, но все же согласился подписать контракт. Что сделано, то сделано. Хорошо, что в итоге меня отпустили.
— У вас, по сути, на протяжении всего сезона не было постоянных партнеров. Сочетания постоянно менялись. Это нервировало?
— Если вернуться к первому сезону, то у меня были постоянные партнеры — Йори Лехтеря и Сергей Плотников. Мы хорошо играли на старте сезона, забивали в каждой игре. Потом нас разбили, ничего не сказали. Только «так будет лучше». А в этом году в нападении СКА поменялось много людей, у меня появились новые партнеры. Не хочу кидать камень в огород ребят, с которыми играл. Может быть, во мне что-то было не так. Просто не было «химии». С Лехтеря и Плотниковым было все проще — в нашей тройке каждый занимался своим делом. С Евгением Кетовым в прошлом сезоне мне тоже было комфортно играть, но нас разъединили.
— Довольно распространенное мнение, что у вас сложный характер. В чем он проявляется?
— Как-то раз друзья мне скидывали статью, где было написано про мой характер. Посмеялись. Не знаю… За два года в СКА у меня не было ни единого конфликта в коллективе. Напротив, всегда хорошо общались с ребятами, шутили вместе. В чем у меня сложный характер?
— Может быть, имеется в виду взаимоотношения с тренером? Не всем понравится, если игрок высказывает недовольство своей ролью.
— Поверьте, за все время, что я играл в Питере, я ни разу не высказал тренерам свое недовольство. Куда меня ставили — там я и играл. Не ставят — иду заниматься в зал с тренером по физподготовке. Никогда не шел на конфликт.
— Готовы ли к тому, что в США немного другой менталитет, и, чтобы быть в команде, нужно находиться всегда на позитиве, даже если что-то идет не так?
— У нас в России знаете, как бывает? Улыбаешься — плохо, не улыбаешься — тоже плохо (смеется). И не поймешь, как себя вести. Если говорить про Америку, то я знаком с тем менталитетом и понимаю, как там все устроено.
— Еще считается, что вы избегаете силовой борьбы. В НХЛ с такой манерой игры будет тяжело.
— Я считаю, что в некоторых моментах нужно не проводить силовой прием, а, например, клюшку подбить. Сыграть хитрее. Так и сил больше останется на игру. Ну а так, конечно, мне в НХЛ предстоит научиться чему-то новому. Я готов к тому, что будет больше силового хоккея.
— В чемпионские годы при Дэрриле Саттере «Лос-Анджелес» играл в суперсиловой и оборонительный хоккей. Понимаете, какого стиля придерживается нынешняя команда?
— В общих чертах, да. Я мало смотрел полноценных матчей, но хайлайты включал регулярно. У «Лос-Анджелеса» сейчас перестройка команды. Они пытаются играть в более атакующий хоккей.
— У вас есть представление, кто будет вашим партнерами, а кто — конкурентами?
— Мне не сказали, с кем именно я буду играть. Но заверили, что шансы обязательно дадут.
— Среди игроков «Лос-Анджелеса» особняком стоит Анже Копитар. Важно ли вам играть в одном звене с этим легендарным словенцем?
— Я приеду в лагерь и мне нужно будет с первого дня стремиться к лучшему. Конечно, сыграть с таким центральным — мечта. Но все будет зависеть от того, как я себя проявлю.
— Поднимаете ли вы, какие качества нужно подтянуть за эти месяцы? Или за одно межсезонье себя не изменить?
— В первую очередь, мне нужно хорошо подготовиться физически. И это исключительно моя ответственность, так как длинных сборов, как в России, в НХЛ нет. Самое главное — приехать туда в лучших кондициях.
— Присылали ли вам из «Лос-Анджелеса» программу подготовки или какие-нибудь рекомендации?
— Я думаю, все впереди. Что-то обязательно посоветуют. Но каждый игрок все равно тренируется летом так, как привык. Со своими тренерами.
— Когда приступите к тренировкам и когда полетите в США?
— Буквально через две недели начну тренироваться в Москве. У меня будет три месяца на подготовку, а в сентябре полечу в Лос-Анджелес.
— На примере Антона Бурдасова, который поздно прибыл в лагерь «Эдмонтона» и во многом поэтому не смог пробиться в основу, вы осознаете, что приехать вовремя — особенно важно?
— Конечно. Поеду с запасом, чтобы обустроиться, уладить бытовые моменты. Я и в России всегда стараюсь приехать недели на полторы раньше, чем нужно.
— Вы хоть и играли в Санкт-Петербурге, но родились в Омске, который не назвать мегаполисом. Лос-Анджелес с его соблазнами и Голливудом не вскружит голову?
— Прежде всего, я понимаю, зачем я туда еду. Если изначально ехать в Лос-Анджелес покайфовать — ничего хорошего из этого не выйдет. Я настроен серьезно и не считаю, что город способен мне как-то помешать достичь своих целей.
— Игорь Ожиганов как-то признавался, что уезжал в «Торонто» скорее, чтобы поставить галочку «играл в НХЛ». Это не ваш случай?
— Никто не знает, что будет дальше. Но я сделаю все, чтобы закрепиться в основе «Лос-Анджелеса» и надолго задержаться в НХЛ.
— Знаете ли что-то о главном тренере «королей» Тодде Маклеллане?
— Мне сказали, что никакой предвзятости с его стороны точно не будет. Я помню, что на Кубке мира он тренировал сборную молодых звезд Северной Америки. Та команда показывала веселый хоккей. Так что, думаю, все у нас с ним будет нормально.
— Вас много сравнивают с Никитой Гусевым, вы во многом заменил его в СКА. Не пугает, что игрок такого уровня и схожего с вами плана толком не может закрепиться в НХЛ?
— Непростой вопрос. Меня рано сравнивать с Гусевым. Он выигрывал Олимпиаду, я до этого пока не дошел. Конечно, я смотрю за Никитой, что-то подмечаю. Если говорить о его карьере в НХЛ, то, возможно, не повезло с клубом? Много факторов и мелочей. Не стоит проводить между нами параллели.
— Что вы сейчас чувствуете больше: поддержки или скепсиса?
— Конечно, больше поддержки. Хорошие слова пишут не только друзья и родные, но и, как я уже говорил, болельщики СКА. Даже несмотря на то, что я покидаю их любимую команду. Это приятно.
— Кто-то из известных хоккеистов поздравлял с контрактом?
— Алексей Семенов, с которым знакомы по Уфе, сказал, что я сделал хороший выбор и пожелал мне удачи. Наиль Якупов, с которым у меня хорошие отношения, тоже поздравил. Да много кто из ребят, всех не перечислить. Никто не писал «куда ты собрался?» Я не чувствую никакого негатива.
