С каждым годом в UFC становится все больше бойцов из России. К концу 2019-го их стало настолько много, что организация впервые свела в клетке двух представителей РФ — Сергея Хандожко и Рустама Хабилова.
В ближайшие выходные это произойдет второй раз. Максим Гришин зайдет в октагон, чтобы подраться с Гаджимурадом Антигуловым и постараться завершить его выступления в лучшей лиге мира.
Корреспондент Sport24 Ярослав Степанов говорит с бойцами, чтобы узнать, кому из них победа нужна больше, созванивались ли они прежде, чем принять бой, и как проходили их встречи в самолетах до Абу-Даби (спойлер — не без напряжения).
Максим Гришин
— Вы проиграли дебютный бой, выйдя на замену не в своем дивизионе против более тяжелого и подготовленного Марчина Тыбуры. Нет сожалений, что вообще согласились на этот вариант?— Нет. Для меня это был полезный опыт и, возможно, единственный шанс получить хорошую работу в это тяжелое время — для всего мира и мира единоборств тоже.
— Как правило, 15 минут поединка — непростое испытание в плане выносливости, но вы выглядели относительно свежим после трех раундов с Тыбурой. Какие были ощущения?— Я в принципе не устал. Более того, даже удивился тому, насколько я хорошо дышал, ведь у меня не было нормального тренировочного лагеря. Не готовился с прошлого боя, который прошел в октябре 2019 года. Единственное, чем занимался с тех пор, делал функциональные (редко) и силовые тренировки. Что касается самочувствия, мешало, что в бою был нос сломан. Тыбура пробил по нему локтем и сместил перегородку, но в трансляции этого не увидеть, я в тот момент крутился. Но сломанный нос — это не серьезный урон. Расходник, можно сказать.
— Вы выложили тогда фото с Дэйной Уайтом. Он вам что-то говорил?— Сказал, что я круто подрался. Он все понимает, ведь это его организация. Человек знает, что я пошел на определенные риски, потому что многие на этот бой не соглашались, даже трубку не поднимали.
— Слышал версию, что не удалось как следует подготовиться к бою из-за неких бытовых проблем. Речь о финансах?— Нет, были другие проблемы, которые на меня влияли. У меня в тот момент родился второй сын, и супруге вместе с ним пришлось лежать в больнице. Это было психологически сложно. Не всякий бы на моем месте согласился выйти на бой в тот период, но я решил, что надо. С финансами все было нормально, дело в том, что мне хотелось попробовать себя в тяжелом весе. Казалось, это может открыть определенные перспективы, а я в тот момент был не в худшей своей форме. В конце концов, это своего рода игра, авантюра.
— Вспомните момент, когда вам предложили бой с Антигуловым. Было желание с ним пообщаться, прежде чем соглашаться или не соглашаться на этот поединок?— Получил информацию от менеджера Ризвана Магомедова — сообщение с фамилией «Антигулов». У меня сразу же возник вопрос — почему? На что в UFC мне ответили: «А что вам мешает?». И этот ответ мне показался логичным: мы с Гаджимурадом не из одной команды, вместе не тренируемся. Да, мы знакомы, общаемся, кушали за одним столом. Но в то же время мы спортсмены. Я написал Гаджимураду в директ: «Мужчина, мы будем с тобой драться, давай покажем красивый поединок». Все было достойно и в рамках классики.
— Известно, что вы с Гаджимурадом летели одним рейсом на бойцовский остров. Как все прошло?— Прикол был в том, что нас в обоих самолетах при пересадках сажали в один ряд. Мы даже ржали с этого. Я кушал, улыбался, шутил. А вот Антигулов был немного напряжен, по-моему. Я ловил на себе его взгляды, сам тоже поглядывал в ответ. В начале было небольшое напряжение, но потом — шутки, прибаутки с его тренерским штабом, и все стало нормально. Только Гаджимурад до конца был немного в себе. Не знаю, может, сгонка веса тяжело дается.
Я так понимаю, это его последний шанс остаться, а для меня — шанс показать себя в этой лиге. По идее, я теряю больше. Смотрите, если я выиграю, скажут: «Ну, Антигулов шел на трех поражениях». А если проиграю, наверняка будет: «Ну, Гришин, ну вообще…». То есть, при любом раскладе найдут, что сказать.
— Получаете ли вы сейчас сообщения из Дагестана?— Получаю разные сообщения. Вот с Хасавюрта молодой человек написал мне под постом с видео, на котором я пишу на стене «Ахмат-сила!»: «Что, «Мерседерс» захотел?». Я ответил, что у меня уже есть «Мерседес». Конечно, хватает комментариев в стиле «Он тебя вырубит», но положительных сообщений больше. Адекватных людей много, особенно среди тех, у кого лицо видно. Гадости пишут обычно с «левых» аккаунтов.
— Антигулов идет на серии из трех поражений. Понимаете, почему так происходит?— Да, понимаю прекрасно. Это боец первого раунда, он очень много взрывной силы тратит в начале. С ним нужно пережить первый раунд, а потом, если не пропускать навстречу, то все будет нормально. Гаджимурад очень эмоциональный, сильно переживает внутри. Мое мнение — нужно быть хладнокровнее. Насколько я знаю, его тренерский штаб ему постоянно об этом говорит.
— Сергей Хандожко и Рустам Хабилов стали первыми россиянами, которые провели друг с другом бой в UFC. И забавно, что на том турнире они были единственной парой бойцов, которая устроила что-то, что можно назвать «потасовкой на взвешивании». Представляете, что что-то подобное может произойти и между вами с Гаджимурадом?— Не рассчитываю на потасовку, но в принципе готов пошутить. У меня есть запас, есть план…
Гаджимурад Антигулов
— Вспомните первые мысли, когда появился вариант подраться с Гришиным.— Хорошо знаю Гришина. Ничего личного к нему нет, но мне нужен бой. Да, бывало, мы вместе тренировались в Америке, когда Максим выступал в PFL, а я в UFC. Хорошо знаем друг друга, он нормальный парень, сильный боец, опытный. Только уважение к нему. Наш бой — чисто спортивная история.
— Вы вместе летели в Абу-Даби. Как прошло?— Увиделись, поздоровались, но близкого общения не было. Не до этого было: то один аэропорт, то другой, перелеты, пересадки.
— Бой с Гришиным для вас — решающий. Согласны?— Да, это очень важный бой для меня. Если с помощью всевышнего выиграю, посмотрим, что будет дальше, решим с менеджерами. Я проиграл три последних боя и понял, почему это произошло. Сам виноват, не совладал с эмоциями и некоторыми жизненными моментами. Сейчас настроен на победу.
— За 11 лет карьеры и 27 профессиональных боев вы лишь в одном случае дошли до решения судей. Это ваш стиль или так получается само собой?— Я всегда готов драться три раунда. У меня нет проблем с дыханием и выносливостью. Но, видимо, так предписано. Хотя иногда бывало желание выйти и поскорее попасть по сопернику. Однажды дрался с бразильцем на турнире ACB в Сочи — вот по нему очень хотел попасть, потому что он много наговорил в интервью до боя.
— Со стороны может показаться, что соперникам не очень сложно вывести вас на эмоции.— В последнем бою с Крэйгом — да, а с Куцелабой было нормально. Тем более, после поединка он подошел ко мне, пожал руку, извинился и сказал, что вел себя вызывающе ради шоу. Потом он это говорил и в микрофон, сказал, что уважает меня
Подписывайтесь на канал Sport24 в Яндекс.Дзене
