Бой за титул чемпиона UFC в легчайшем весе между Петром Яном и Алджамейном Стерлингом обернулся громким скандалом. В четвертом раунде на фоне подавляющего преимущества и лидерства на судейских записках Петр Ян нанес американцу удар коленом в голову.
Соперник в момент удара находился на трех точках опоры, поэтому рефери принял решение дисквалифицировать Яна за запрещенное действие и объявить Стерлинга новым чемпионом UFC.
Многие эксперты и болельщики обвинили Стерлинга в симуляции. Президент UFC Дэйна Уайт пообещал организовать бойцам быстрый реванш, но американец, которому дали два месяца на восстановление, не спешит его принимать.
Накануне Стерлинг провел шуточную битву взглядов с бывшим чемпионом Генри Сехудо.
А тот вскоре объявил о возобновлении карьеры.
В свою очередь, Петр Ян дал интервью ESPN, в котором усомнился в страданиях Стерлинга после остановки боя, рассказал о разговоре с UFC о реванше и назвал определение, которым Алджамейна обозначил Нейт Диаз. В его стиле!
— Как сейчас ты оцениваешь всю эту ситуацию, которая произошла между тобой и Стерлингом?
— Немножко прошло времени, немножко остыл. Конечно, ситуация складывается не очень хорошо. Вижу, как Стерлинг себя ведет, мне все это очень не нравится.
— До того, как ты ударил коленом, бой проходил по твоему сценарию?
— Да, у меня был план поддавливать, экономно работать, защищаться от борьбы, чтобы он больше работал, и уже в третьем-четвертом раундах начинать работать. В принципе, все шло по плану. Мы видели, что я забирал раунды, что Стерлинг окончательно просел и начал избегать поединка.
— Помнишь тот момент, когда ты ударил коленом? Ты посмотрел в сторону своего угла. Что тогда произошло, и что ты услышал?
— Помню тот момент. Но еще перед боем рефери зашел в раздевалку и рассказал нам за положение рук, и я очень сконцентрировался на этом моменте. В том эпизоде его руки сначала были на земле, потом он их поднял, и в этот момент я понял, что руки оторваны от земли, и я могу бить. Я не увидел, что он касается третьей точкой. Ни в коем случае я не бил специально.
— Кто в твоем углу кричал на русском про удар коленом?
— Нет, никто в углу не говорил бить коленом. Вы должны понимать, насколько в тот момент ситуация была накалена. Угловые кричали: «Бей! Бей!» Никто не кричал про удар коленом. Просто в этой позиции нужно было бить руками, но я был концентрирован на его руках. Когда я поднял его руки, увидел, как одной ногой он точно сидит на корточках и не касается коленкой, и я подумал, что он сидит на корточках на двух ногах, и в этот момент я ударил.
— О чем ты думал в тот момент, когда рефери остановил бой и начал совещаться с доктором, а Стерлинг продолжал лежать на полу?
— Честно сказать, я не понял, что сделал что-то запрещенное. Я просто не видел, что он касался третьей точкой земли. Думал, что сделал все правильно, и не понимал, что произошло. Потом уже на видеозаписи я посмотрел. Видел, как доктор вышел в октагон, и рефери, находясь возле Стерлинга, говорит ему, что дисквалифицирует меня за запрещенное действие. После этого вы сами видели, как Стерлингу с каждой секундой становилось все хуже и хуже. Он уже не хотел продолжать бой. Думаю, он мог бы его продолжить, но не захотел и нашел для себя выгодное решение.
— Считаешь ли ты, что Стерлинг симулировал ущерб, что для него удар не был настолько опасным, как он это показывал?
— Да, конечно. Видно, что я попал по нему коленом, но оно немножко прошло вскользь. Любой человек мог бы продолжить. Но мы сами видели, как он переигрывал, когда ему было плохо, и он не мог встать. После этого он спокойно пошел давать интервью. Он ведь помнит все, что было в октагоне, хотя говорил, что все забыл. Когда ему задавали вопросы, он отвечал на них. И потом он вдруг снова потерял память. Что за глупости?
— Говорил ли тебе рефери не бить коленом?
— Нет, я не очень хорошо понимаю английский, поэтому не слышал предупреждения рефери. Если бы я его услышал, возможно, удара бы не было. Но это бой. Вы сами должны понимать, насколько это эмоциональное противостояние и очень ответственный бой. Здесь нельзя все проконтролировать.
— Как ты оценишь поведение Стерлинга после боя, его посты в социальных сетях, фотографии с поясом, стердаун с Сехудо?
— После боя Стерлинг дает разные интервью. То одни показания у него, то другие. Стердаун с Сехудо о чем говорит? О том, что он просто избегает боя со мной. Он понимает, что проиграл этот поединок.
— Тебе известно, когда UFC собирается организовать вам реванш? Они делали тебе предложение?
— Меня спросили, готов ли я драться в ближайшее время. На что я ответил, что готов драться в ближайшее время, как только они скажут. Я буду готов драться хоть через месяц, хоть через два. Сейчас решение за руководством UFC, как они решат, так и будет. Но вы сами видели, что бой я выигрывал. Меня и так лишили пояса. Это ни в коем случае не было специально, как говорится в вердикте рефери, из-за чего меня лишили пояса. Считаю, нам обязательно нужен реванш, чтобы расставить все точки над «i».
— Беспокоят ли тебя слова Сехудо о возвращении?
— Вы и так помните, как Сехудо оставил пояс и сбежал, когда я стал претендентом № 1. Сейчас, когда у меня отняли пояс, он вернулся и готов драться со Стерлингом. Мне нужен реванш, а уже потом я готов подраться с Сехудо, если он захочет.
— В инстаграме есть твоя фотография с Головкиным и Нейтом Диазом. Как это произошло?
— Мы приехали в Лос-Анджелес, у нас отсюда вылет. Геннадий Головкин проживает здесь. Мы с ним поддерживаем связь. Встретились пожарить мяса и пообщаться. Я услышал хорошие советы. А по поводу встречи с Нейтом Диазом — мы встретились случайно. Мы были в одном заведении и встретились на парковке. Просто стояли и разговаривали, и я ехал, Диаз с ребятами увидели нас, мы вылезли из машины, поздоровались, сфотографировались и разъехались. Нейт Диаз сказал мне, что я побил Стерлинга, а он поступил как сучка.
— Хочешь передать что-то Стерлингу?
— Не хочу ему что-то говорить. Он много говорил о бумажном чемпионе, но вы сейчас видите, кто является бумажным чемпионом. Я даже бы не притронулся к такому поясу. Фотографироваться с друзьями и поясом, говорить, что ты чемпион — стыдно так делать. Он играет на камеру. То сначала он бросает пояс, то потом берет. Вы же видите, что на публике он один, в другом месте он совсем другой. Он не реальный, он просто играет. Говорит, что хочет со мной драться, а на деле не хочет. Он понимает, что реванш нужен, но начинает его избегать. Это делает из него настоящего труса.
