Дмитрий Чистяков перешел в «Зенит» из «Ростова» прямо перед закрытием летнего трансферного окна. Пока что в аренду, но уже ходят слухи, что сине-бело-голубые планируют выкупить своего воспитанника уже этой зимой.
В интервью Sport24 Чистяков рассказал о возвращении в Санкт-Петербург, отмененной из-за пандемии свадьбе и том самом пенальти в Грозном.
— Начнем с главного вопроса 2020-го: как здоровье? — Все хорошо, спасибо большое! Среди моих близких и знакомых не так много людей, которых задел коронавирус. Хотя лучше бы его вообще не было. Лично я чувствую себя хорошо. Уже заново адаптировался к нашей петербургской погоде после ростовской. Так что все нормально.
— Правда, что из-за ковида у тебя отменилась свадьба? — Да, она должна была состояться 19 мая в Грузии. Мы уже все подготовили, организовали. И как раз начался карантин: в итоге все планы сбились.
— Новую дату уже опредилили? — Пока не определились, в раздумьях. Надеюсь, что вся эта ситуация с карантином как можно скорее закончится. А после решим.
— В целом этот год сильно отличается от предыдущих?— Конечно, пандемия сказывается. Много чего отменяется. Необычный год, в котором много плохих новостей. Он очень отличается от того, что было раньше. Но на этих проблемах, думаю, не стоит заострять внимание. Нужно думать позитивно и смотреть в будущее с позитивом.
— А если брать конкретно футбол: кроме постоянных тестов и измерений температуры, ритм примерно тот же, что и до пандемии? — В принципе, все то же самое, если говорить о футболе. Не могу сказать, что постоянные тесты меня как-то напрягают. А в остальном все осталось, как и было. Тренировочный процесс продолжается. Единственное, когда была первая волна и в чемпионате наступила пауза, мы тренировались дома. А в остальном то же самое.
— Слухи о твоем возвращении в «Зенит» ходили давно. Когда тебе впервые позвонили из Петербурга? — Я подписал контракт, кажется, 15 октября. А первый разговор был примерно за неделю до этого. Но, как вы знаете, тогда клубы не смогли договориться. Хорошо, что со второго раза получилось.
— То есть подписать тебя до закрытия заявки на Лигу чемпионов не вышло? — Изначально «Зенит» хотел меня заявить в Лигу чемпионов. Но потом появился второй вариант с игровой практикой только в чемпионате России. Не могу сказать, что долго думал. Посоветовался с семьей, с девушкой, поговорил с агентом. Все обдумали и согласились.
— С Сергеем Семаком был разговор перед переходом? — Да, он мне позвонил. Сказал, что хотел бы видеть меня в команде. И чтобы я все взвесил и принял решение. Я практически сразу ответил согласием. И вот я здесь.
— В «Зените» позиция центрального защитника давно отдана иностранцам. Понимал, что свой шанс будешь получать только в случае травм и дисквалификаций Ловрена и Ракицкого? — Конечно, понимал, что конкуренты у меня очень высокого уровня. Осознавал, на что шел. Но так даже интереснее! Посмотрим, на что я способен, что я из себя представляю. Будет интересно.
— Аренда, а не полноценный переход — твои условия или предложение «Зенита»?— Предложение «Зенита». Возможно, это некий просмотр. Может, для начала хотят посмотреть, что я из себя представляю. И уже потом принять решение.
— Твоя цель — остаться в «Зените»? — Конечно, хочу остаться.
— Ты всегда играл под номером 78 — в честь региона. Не обидно, что Васютин занял его раньше? — Нет, это жизнь. Так бывает. Я, кажется, с дубля «Зенита» начал играть под 78-м. И продолжал брать этот номер в каждом клубе, в который приходил. И он всегда был свободен. Но в «Зените» возникла такая ситуация. Я даже не стал подходить к Саньке. Да и некрасиво это было бы с моей стороны. Если он выбрал этот номер, значит, он тоже для него что-то значит. Так что выбрал «двойку», она как раз была свободна. Это вообще не проблема для меня.
— «Двойка» в Петербурге ассоциируется с Анюковым и Радимовым. Чувствуешь ответственность? — Не скажу, что это прямо ответственность какая-то. Мне нравится этот номер. Плюс он подходит для защитников, которые играют под «маленькими» номерами — от двойки до пятерки. Мне просто сказали, какие номера свободны, я и выбрал двойку. Не скажу, что боялся под этим номером играть только потому, что под ним играли Радимов или Анюков. Я готов играть и вкалывать под любым номером — 2, 78. Для меня это не играет большой роли.
— Ты же успел пересечься с Васютиным в «Зените-2»? — Да, мы с ним и в дубле играли, и потом в «Зените-2». Я его очень хорошо знаю. Немало времени и матчей провели вместе.
— С кем еще из нынешнего состава был знаком? Помимо тех, с кем познакомился в сборной. — С Лехой Суторминым пересекались. Он был в «Смене», я был в СДЮСШОРе. С Мишей Кержаковым. Я тогда был в дубле. Но Спаллетти и Виллаш-Боаш нас иногда приглашали на тренировки. Там и пересекались. Ну, и с нашими массажистами был знаком, с Костей и Андрюхой.
— С Ловреном и Ракицким какие отношения сложились? — Не скажу, что мы друзья или близко общаемся. Обычные рабочие отношения.
— Чем они отличаются от других центральных защитников РПЛ? — Ловрен очень хорош в плане борьбы. Это его сильная сторона. Плюс интеллект и понимание игры. Ракицкий здорово обращается с мячом и начинает атаки. В этом компоненте он один из лучших защитников в лиге.
— Ловрен приехал из «Ливерпуля» после чемпионского сезона. Чувствуется, что это другой уровень? — Конечно. Человек поиграл на высоком уровне. И Лигу чемпионов выигрывал, и АПЛ. В сборной второе место на чемпионате мира. Это же все не просто так. Так что, конечно, чувствуется его уровень.
— Советы тебе какие-то дает? — Если честно, не скажу, что мы прямо общаемся. Он разговаривает в основном на английском. Я английский в совершенстве не знаю. Так что особого общения у нас нет.
— Во время матча с «Ахматом» после твоего прыжка в штрафной случился не самый приятный для «Зенита» инцидент: ты вообще понял в тот момент, из-за чего поставили пенальти? — Нет. Момент уже был заигран. После этого единоборства с игроком «Ахмата» матч продолжался. И когда Карасев объявил, что будет просмотр повтора, я даже не понял, какой момент он побежал смотреть. Ко мне сам подошел Ильин и сказал: так ты же меня локтем ударил. Я отвечаю: «В смысле?». Даже не помнил этот момент. Только после слов Ильина припомнил.
— Тренеры и партнеры подбадривали после этого? — Ребята подбодрили. Сказали, что ничего страшного не произошло, что надо играть дальше. Унывать и расстраиваться не было времени. Счет был 2:2, оставалось не так много времени, а нам нужна была победа.
— Какие чувства испытал, когда ЭСК признала назначение пенальти неверным? — На тот момент уже прошло дня три-четыре. Конечно, было неприятно. Это был один из моих первых матчей, когда я сыграл целый тайм. Была большая ответственность. И момент с пенальти испортил настроение. Но мы все люди. И судьи не исключение. Они тоже ошибаются. Я просто это переварил. Сказал самому себе: ничего страшного, бывает.
— Ты уже играл и с Ловреном, и с Ракицким, и с Прохиным. С кем чувствовал себя на поле комфортнее всего? — Не могу даже сказать. Я же не сыграл с каждым по десятку матчей. С кем-то матч, с кем-то тайм. Со всеми комфортно. Все мы понимаем футбольный язык.
— Но только когда ты играл в связке с Прохиным, «Зенит» не пропустил. В чем секрет? — Не могу сказать, что это какой-то секрет. Просто это был наш с ним первый матч вместе. Была большая ответственность. Мы в каждом матче стараемся играть на ноль. Но получилось так, что именно с Прохой удалось не пропустить. Хотелось бы, чтобы побольше было матчей без пропущенных мячей.
Скачать приложение Sport24 для iOS
Скачать приложение Sport24 для Android
