Елизавета Туктамышева заставила всех выучить свою фамилию, когда ей исполнилось 12 и она выиграла бронзу на взрослом чемпионате России. За 3 года до этого на скромном катке в Белгороде ее впервые увидел знаменитый тренер Алексей Мишин. В их совместном резюме золото чемпионатов России, Европы и мира и целая коллекция медалей с различных этапов Гран-при. Еще одна ценность — полное взаимопонимание: почти 15 лет совместной работы и ни одного серьезного конфликта. Редкая для фигурного катания история со всеми подробностями — на Sport24.
Глазов — Белгород — Петербург
Елизавета Туктамышева родилась, встала на коньки и выросла в Глазове. Это в Удмуртии, на самом севере республики, на расстоянии чуть больше 1000 км от Москвы. Но Лиза привыкла использовать другую систему координат: 27 часов до Санкт-Петербурга. Именно столько времени она проводила в поезде, чтобы добраться на тренировку к Алексею Мишину. И каждые две недели Евгению Плющенко приходилось делить своего тренера с подающей надежды фигуристкой.
«Не знаю, что такого увидел во мне Алексей Николаевич, — вспоминает Туктамышева свою первую встречу с будущим тренером. — Я была корявая, жутко неуклюжая, у меня была другая техника исполнения элементов, техника скольжения. В Глазове был только один каток, и на нем тренировались все: и фигуристы, и хоккеисты, и просто любители покататься. Льда не хватало. Но зато мы с моим первым тренером много работали в зале, там были высокие потолки, и я могла много прыгать. Алексей Николаевич решил, наверное, попробовать, что из меня получится. И предложил поездить к нему на тренировки».
У Мишина к тому времени давно сложилась репутация одного из главных специалистов в мужском одиночном катании и вполне четкая позиция: лучше иметь двух средних мальчиков, чем одну талантливую девочку.
«Впервые я увидел Лизу на Кубке, как я шучу, имени меня в Белгороде, — вспоминает Мишин в автобиографии. — Девочка была еще чистый ребенок, угловатый, с примитивной программой и слабыми вращениями. Но мне запомнилась высота прыжка, в первую очередь за счет высокого положения свободной ноги. Взвесив все «за» и «против», я посмотрел и подумал, что такую гору мне не разгрести. В тот год я ее не взял. Но наш союз, кажется, был неизбежен. У меня тогда были две девочки, и я с ними занимался так: вечером настраиваешь флип — утром его нет, утром настраиваешь — вечером его нет. Как у китайцев с картошкой: утром сажаешь — вечером выкапываешь, потому что кушать очень хочется. В какой-то момент я настолько замучился постоянной борьбой за координационную память, что решил — возьму Лизу: пусть даже с ней возникнут трудности в дальнейшем, зато перестанет меня мучить работой на картофельном поле».
Через пару лет Туктамышева освоила все тройные прыжки, выучила сложнейший каскад из тройных тулупа и лутца и начала учить тройной аксель. И все это в режиме постоянных перемещений по маршруту Глазов — Питер — Глазов.
«Было тяжеловато, — признается Туктамышева. — Жили то в студенческом общежитии, то в гостинице. В общежитии — лучше. Там была кухня и можно было хотя бы приготовить нормальный завтрак, кашу какую-нибудь сварить. За мной тогда присматривала мой первый тренер Светлана Михайловна Веретенникова.
Алексей Николаевич очень помогал: оплачивал первую квартиру, когда нашли вариант через дорогу от «Юбилейного», а потом организовал мой окончательный переезд в Петербург, вместе с мамой и младшей сестрой. Мама потом рассказывала, что все наши вещи поместились в две машины».
Сочи — Тарту — Шанхай
Окончательный переезд в Петербург пошел на пользу — Лиза начала побеждать. Сначала выиграла два этапа Гран-при, потом I юношеские Олимпийские игры. Но в голове все, конечно, держали сочинскую Олимпиаду. В женском одиночном катании у России было две квоты. И конкурс, как на вступительных экзаменах в серьезный институт, — минимум два человека на место. Кроме самой Туктамышевой, провести пару недель в зимнем Сочи рассчитывали Юлия Липницкая, Аделина Сотникова и Анна Погорилая.
В Сочи Лиза так и не выступила — помешал переходный возраст: появился лишний вес, пропала фирменная техника, организм стал более уязвим, посыпались травмы.
«Наверное, это был самый сложный период в карьере, — говорит Туктамышева. — Я начала оформляться и, естественно, прибавлять в весе. Знаю много историй, как в этот период тренеры начинают давить на спортсменок, даже искать замену. Это может просто сломить человека.
У нас с Алексеем Николаевичем никогда такого не было. Он всегда меня поддерживал. И ждал вместе со мной, когда все закончится. Постоянно напоминал, что это нормальный, естественный процесс, через который рано или поздно проходят все.
Конечно, я пробовала сидеть на жестких диетах. По собственной глупости. И это все равно не помогало, потому что в какой-то момент была просто зациклена на всех этих граммах. Не знаю, как это работает, но когда отпускаешь ситуацию, организм сам начинает сбалансировано работать, а тебе остается просто к нему прислушиваться».
Вернуться в топ Лизе помог тройной аксель. Первая удачная попытка исполнить элемент случилась, когда Туктамышевой было 13 лет. Но тогда женское одиночное катание в России было на таком уровне, что об усложнении контента никто всерьез не задумывался. Никто, кроме Мишина.
«Именно на прыжках Лизы я отрабатывал методики, которые мне пришлось использовать затем, — объясняет Мишин. — Мы никогда не прекращали работать над тройным акселем как на льду, так и вне его на моих специальных тренажерах. В межсезонье перед главными победами Лизы мы были на сборе в Тарту. Тренировались в торговом центре на катке с очень высоким потолком. Именно высота крепления лонжи играет решающую роль в эффективности работы на ней. Каждый раз, заканчивая серию акселей на лонже, я говорил Лизе, что помогаю совсем мало, только страхую. А на очередной тренировке я сказал ей: «А теперь я совсем не тяну вверх». И показал, что держу веревку только двумя пальцами. Таким образом, в один из дней — бац! — и пришел тройной аксель.
К его включению в программу мы подошли планомерно и серьезно. Необходимо было просто увеличить количество турниров, дать ей возможность регулярно совершать соревновательные прокаты, чтобы привыкнуть к тому, что тройной аксель стал неизменной составляющей ее программы».
После чемпионата России — 2015 Туктамышева, несмотря на такой технический потенциал, была только вторым номером в сборной. Судьи сделали ставку на Елену Радионову. Но на чемпионате мира в Шанхае Лиза пошла на риск и исполнила тройной аксель. Алексей Мишин стал тренером чемпионки мира.
Ванкувер-Саранск-Великий Новгород
После победы в Шанхае вновь случился спад. Выбраться не получилось даже к Олимпийским играм в Пхенчхане. На отборочном чемпионате России Лиза стала только 7-й. Мало кто вспоминал, что каких-то три года назад она выиграла все международные старты, в которых только участвовала.
«У меня была серьезная травма спины, — объясняет Лиза. — Потом — проблемы с ногами, с коньками. Весь сезон пошел насмарку из-за того, что мы долго не могли понять, что надо сделать, чтобы ноги перестали болеть. Было много разных мыслей. И один очень важный разговор с Алексеем Николаевичем, после которого я точно решила, что хочу кататься дальше. И кататься на максимуме».
В итоге Лиза вернула стабильный тройной аксель и попала в финал Гран-при в Ванкувере, где выиграла бронзу, уступая только Рике Кихире и Алине Загитовой. На чемпионате России Туктамышева точно смогла бы побороться за место в сборной, но по дороге из Канады заболела. За неделю до поездки в Саранск ей поставили диагноз — пневмония.
Бороться за место в сборной пришлось в финале Кубка России в Великом Новгороде. Обстоятельства того отбора до сих пор вызывают много споров. Но чемпионат мира — 2019 прошел без Туктамышевой, хотя всего через месяц на командном турнире она легко исполняла два тройных акселя — в короткой и произвольной программе. И точно не планирует останавливаться в своем развитии. Три тройных акселя на две программы и четверной тулуп на тренировках уже в этом году — лучшее тому подтверждение.
В материале использованы цитаты из книги Алексея Мишина «О чем молчит лед?»
Подпишитесь на канал Sport24 в Яндекс.Дзене
