Новый герой шоу Евгения Савина — Федор Смолов.
«Красава» показал комнату форварда «Локо» в Саратове и номер, в котором он живет сейчас. Сгонял на Алтай в отремонтированный Дом Культуры, покричал за «Локомотив» в Мадриде и узнал почти все про трансфер Алексея Миранчука в «Ювентус».
Часы за 23 миллиона рублей, тусовки с Мамаевым и Кокориным, отказ «Лиону», «Марселю» и «Бордо» — Sport24 собрал главные хайлайты выпуска.
— Твой график на сегодня: тренировка, встреча по музею и поход в Большой театр. Ты вообще футболист?— Последнее время на поле [меня] не очень заметно. Музей современного искусства предложил мне быть спикером, отвечающим за спорт. В театр идем с товарищем, он пригласил.
— Вместо рестика и кальяна идете в Большой театр?— Кальян — зашквар. Будешь с ребятами общаться, скажи им, что не надо так.
— Твой стандартный завтрак: бутеры, йогурт, банан. Что было сегодня?— Ну, вот выпил йогурт, а бутерброды лень делать даже для себя. Я могу с горем пополам это сделать, но он был бы «неинстаграмбл».
— Помимо футбола твой папа профессионально играл в карты. Самая большая котлета, которую он поднимал или про которую рассказывал?— Это не так, что один раз сходил поднял и кайфуешь. Это была как работа. Каждый день под вечер он уезжал, а под утро возвращался. Знаю, сколько проигрывал, но не скажу.
— Больше миллиона рублей?— Больше.
— Больше 5 миллионов?— Больше.
— Десять?— Больше! Суммы конкретные не помню, но больше 15 миллионов рублей за один вечер он точно проигрывал.
— Тебе передался этот азарт?— Вообще нет. Ребята, когда я был в интернате, заигрывались в аппараты. Они занимают у одного-другого, у тренера. Вот так людей теряли.
— Кто погубил карьеру игровыми аппаратами?— Самый яркий пример — Андрей Вавильченков. Он был в юношеской сборной, по таланту на уровне с Дзагоевым. Ну и что: сигареты, алкоголь, аппараты. Он попал в дубль, с основой «Локо» даже на сборы ездил. В итоге все.
У нас в «Сатурне» тоже такие ребята были: Кирилл Чекмарев и Леша Спирин. Чекмарев вообще сидел. Я ему помогал, переводил.
— На какую сумму тебя кидали, пользуясь твоей добротой?— Есть одна ситуация. Знаю одного парня давно, с семи лет. Мы играли вместе. Я уверен, что он вернет мне деньги. Он брал 3 миллиона в долг. Но пока ни рубля не отдал.
— В детстве тебя не взяли в «Локомотив», но теперь ты за него играешь. Судьба?— Очень переживал тогда. Был какой-то турнир, мне дали форму с 17-м номером, я в этой форме ходил вечерами, представлял, как играю в ней. А потом меня не взяли: слезы, мир кончился, мне пришлось вернуться в Саратов, учиться. Тренер согласился взять меня в команду, но места в интернате не было.
А когда отец вез на просмотр в «Сатурн», я реально сидел и трясся. Потому что я очень хотел, чтобы меня взяли. Но боялся, что не возьмут и придется закончить с футболом.
***
— Куда поедешь в отпуск?— Сначала в Нью-Йорк, схожу на баскет и хоккей, увижусь с Димой Торбинским. Потом на остров полечу отдыхать. Один. Там есть своя тусовочка.
— В «Фейенорде» ты играл с Вейналдумом. Расскажи, как он начинал.— Он играл крайнего форварда, был суператакующим. Сейчас он играет в центре, но атакующих качеств не потерял. Сейчас иногда списываемся в инстаграме, но не часто.
— Когда ты вернулся из Голландии, ты не забивал 44 матча в РПЛ. Было много мемов.— Да не может быть! А приколов было много, очень запомнился мем, где в сборной России стоим я, Дзюба и Кокорин. И на лбу было, кто о чем думает. У меня была обезьяна из «Симпсонов».
— Что лучше: год без голов или год без секса?— Лучше год без секса. Год без голов у меня был.
— Ты постоянно говоришь, что хочешь играть в Европе. Почему ты еще здесь?— Когда были варианты, от некоторых отказался, с некоторыми не получилось договориться. Во многом рассчитывал на чемпионат мира и что после турнира будет интерес от нормальных команд. Летом последние были предложения, но пока не получилось.
— От каких отказался?— «Лион», «Марсель», «Бордо» — я даже не разговаривал. «Волфьсбург» был, «Гладбах», «Вест Хэм». С последним вариантом тупанул. Месяц отпуска, я был в «Краснодаре», у меня болела приводящая мышца, а в Англии чемпионат в разгаре. Я побоялся, что уеду и не сыграю ни матча до чемпионата мира.
Поэтому я думал о клубах немного другого уровня. На протяжении года-полутора шли переговоры с «Дортмундом», но не получилось, потому что Тухель ушел из клуба. Все началось, когда играли с ними в Лиге Европы и победили 1:0. После игры Енджейчик сказал, что тренер «Боруссии» спросил у него про мой контракт и не хотел бы я перейти к ним. Герман Ткаченко был на игре, все совпало.
— В «Краснодаре» ты дважды был лучшим бомбардиром РПЛ, а в «Локомотиве» даже не можешь забить 10 голов за сезон. Почему?— Команда играет по-другому, на меня другие функции возложены. Плюс травмы эти по два месяца второй год подряд. Но я не жалею: выиграл Кубок и Суперкубок России, поиграл в Лиге чемпионов.
***
— Первые татуировки ты согласовывал с родителями. Как это было?— У отца спросил сначала, можно или нет. Потом сделал. Имена родителей можно было, а потом уже не спрашивал.
— Самый отстойный матч в карьере?— Наверное, против Саудовской Аравии на чемпионате мира. Команда выиграла 5:0, а я потерял место в составе. Это надо было умудриться, чтобы тебя после такого матча поменяли!
— Перед тем, как перейти в «Локомотив», ты мог оказаться в «Спартаке» или «Зените». В какой клуб ты сам больше хотел?— Какой смысл говорить о клубах из России, в которых я мог бы оказаться? Наверное, с футбольной точки зрения больше «Зенит». Со «Спартаком» не дошло до обсуждения, Сергей Галицкий принципиально отказался продавать меня красно-белым.
— Я знаю, у тебя было дикое предложение из Китая: 3 года контракта, 7,5 миллионов евро зарплата, в переговорах дошли до 9 миллионов.— Я отказался, потому что деньги не главное. Перейдя в Китай, возможность отъезда в европейский клуб практически равна нулю. Всех денег не заработаешь. Люди, кто подписывает на 9 миллионов в год, начинают думать, что у кого-то 13, у кого-то 20. Если за этим гнаться, сам себя растеряешь. Об отказе не жалею.
— А о чем жалеешь?— Что уехал из Голландии. В том возрасте я попал в Центральную Европу, где ментальность у людей совершенно иная. Они холодные люди, неохотно помогают, достаточно закрытые. При этом там много крутых вещей, которые я бы хотел видеть у нас в стране. Например, второй официальный язык — английский.
Я пытался убегать от трудностей, нежели пытаться их преодолевать.
— Правда, что вы с Ткаченко платили личные 900 тысяч евро «Краснодару» перед уходом в «Краснодар»?— Нет, потому что этих денег фактически не было. Нам полагалось 10 процентов от суммы следующего трансфера, но если бы мы от них не отказались, я бы никуда не перешел. Это слова Галицкого, но лично их сказал Хашиг.
На тот момент нужно было что-то менять. Чемпионат мира, авария. В «Краснодаре» я чувствовал себя комфортно. Переезд в другой город и другую команду придал мне импульс, потому что в Краснодаре, возможно, я бы не смог собраться. А оказаться на замене в «Краснодаре» было бы суперударом для меня.
— С детства ты знаешь Кокорина, но сейчас вы не особо общаетесь.— Переобщались. Были одного возраста, один досуг, одна команда. Без родителей молодые пацаны в Москве начали зарабатывать бабки. А потом я перешел в «Анжи», каждый начал с кем-то встречаться. Просто отдалялись. При встрече поддерживаем общение и периодически списываемся.
— Когда ребята вышли из тюрьмы, общался с ними?— Мамаев вообще вышел в свой день рождения. Я ему позвонил, мы были в Германии перед матчем с «Байером». Говорит, что привыкает ко всему, что происходит на воле. Когда Паша подписался с «Ростовом» и переехал туда, периодически играем в CS, и Саша играет тоже.
— Самая дичь, которая рассказывал Мамаев про тюрьму?— Там страшно и тяжело психологически. И что нужно отдавать себе отчет вплоть до того, куда ты смотришь.
— Ты помог ДК в Алтайском крае. Когда туда поедешь?— Не сомневался, что деньги дойдут до Дома культуры и что это не лохотрон. У меня есть четкое желание, найду время и сгоняю.
Топ-3 предложения по Смолову — рассказывает агент Герман Ткаченко
— «Боруссия» Дортмунд, он им всегда нравился. У них супердискуссия пошла. Второе — «Вольфсбург», Федя сдержанно относился. Был «Вест Хэм», но там смешная история. Спортивный директор клуба сказал, что мы итальянцев, черных и русских не любим. И мы что-то почувствовали. Там было 4 нападающих, тренер не очень. Мы звоним тренеру и ему про Смолова, а он нам про Билялетдинова. Взяли паузу, а на аренду перед ЧМ не согласились.
А вот вариант с «МЮ» появился неожиданно и был одним из самых реальных вариантов. Они искали нападающего: либо мы берем топ-форварда, либо за небольшие деньги ноунейма на замену. Было две кандидатуры: Дибала и Гризманн, а мы шли запасными. Обсудили зарплату, агентскую комиссию, личный контракт, рекламный. Все было готово, но Гризманн договорился с «Барсой», а «Юнайтед» взял Алексиса. И наша сделка тоже сорвалась.
— Круто!— Да нет, круто — это перейти в «МЮ». Мы не должны этим гордиться никогда.
— В «Локо» у Феди не все складывается. Переход — ошибка?— Нет, ошибка — это остаться в том состоянии в «Краснодаре». Это было бы очень плохо для Феди. Тот проект для него был закончен. И найти ту сделку, которая могла принести клубу деньги, а Смолову амбиции, было лучшей идеей. Мы гордимся сделкой.
— А мечта уехать в Европу — с ней все?— Неделю назад разговаривал с Хиддинком, он звал в аренду в «Фейеноорд». Клянусь! Хотим полтора года быть в «Локомотиве» и завершить здесь проект на мажорной ноте. Неплохо быть вторым и сыграть в ЛЧ, но надо выиграть что-то и вернуть ощущение кайфа. После этого мы будем или в Америке или в Китае.
Федя привык, что у него все получается и что так будет всегда. Он отвык преодолевать трудности. Так получалось, это не высокомерие, он так не думает. Все получалось, страна любит, а трудность возникла на ЧМ. И он ее не преодолел. Интерес к нему всегда был, но Федя никогда не был первым номером [для иностранных клубов]. Сыграй он одну игру на ЧМ хорошо, мы бы додавили. Все ждали: это оно или нет! А мы, к сожалению…
Подпишитесь на канал Sport24 в Яндекс.Дзене
